Таким образом, представители Лхасы шли на переговоры и соглашались по ограниченному кругу вопросов рассматривать Тибет де-факто в составе Китайской Республики. Требуя гарантий, что Тибет не будет превращен в обычную провинцию Китая, представители Лхасы молчаливо соглашались на особый статус Тибета в рамках Китая. Как отмечал В.А. Богословский, «Лхаса пошла на переговоры с Нанкином прежде всего в целях урегулирования вопроса о границах» [там же, с. 72], но Нанкин, естественно, именно по этому вопросу не собирался вести какие-либо переговоры.

В целом предложения сторон расходились весьма серьезным образом, впрочем, Хуан Му-сун и не имел полномочий заключать официальные соглашения по кардинальным вопросам.

По возвращении в Нанкин Хуан Му-сун возглавил Комитет по делам Монголии и Тибета центрального правительства Китая.

Летом 1934 г. в Тибет вновь прибыл Ч. Белл, но новое тибетское правительство не допустило его в Лхасу. В августе 1936 - феврале 1937 г. в Лхасе находилась британская миссия во главе с комиссаром в Сиккиме Б. Гоулдом. Член миссии бригадир Ним проинспектировал {250}некоторые отряды тибетской армии и высказал крайне негативное мнение об их боеспособности. Попытки англичан добиться примирения между Лхасой и Панчен-ламой IX не имели успеха. После отъезда Б. Гоулда в Лхасе остался X. Ричардсон с радиопередатчиком. Протест Нанкина по этому поводу тибетское правительство отклонило [там же, с. 84-85].

В декабре 1938 г. регент отстранил Ютока от командования элитным гвардейским полком. Вслед за этим регент вынудил лончена Ландуна уйти в отставку и сосредоточил всю власть в своих руках. Регент в целом продолжал политику Далай-ламы XIII. Однако с уходом из жизни сильной личности и выдающегося политического лидера, обладавшего к тому же сакральным авторитетом и абсолютной властью (Далай-ламы XIII), как-то незаметно исчезли и многие позитивные импульсы в политической жизни Тибета. В этом отношении для характеристики внутреннего положения в Тибете в конце 30-х - начале 40-х годов нам представляется совершенно точным следующее высказывание В.А. Богословского: «Через несколько лет после смерти Далай-ламы XIII роль и значение центральной власти резко ослабевают. Ни о каких „реформах" не могло быть и речи. Более того, ослабление центральной власти повлекло за собой регресс, прежде всего в системе управления, регулирования хозяйства (торговли), организации обороны» [там же, с. 84].

В 1939 г. правительство Чан Кай-ши направило в Лхасу для участия в церемонии интронизации Далай-ламы XIV председателя Комитета по делам Монголии и Тибета У Чжун-синя. Со своей стороны, регент Джампэл Еше направил прошение центральному правительству в Чунцин с просьбой отменить церемонию избрания Далай-ламы с помощью жребия из золотой урны. Китайское правительство выразило свое согласие, утвердило кандидатуру нового Далай-ламы и послало для проведения церемонии 400 тыс. китайских долларов [Богословский, Москалев, 1984, с. 183; Уа №nhzang, 1993, р. 408].

Тибетские власти предъявили У Чжун-синю требование о возвращении под власть Лхасы Дэргэ и Ньярона. Вскоре У Чжун-синь покинул Тибет, заявив, что в Лхасе остается начальник тибетского отделения Комитета по делам Монголии и Тибета Кун Цин-цзун, через которого следует осуществлять все дальнейшие контакты. {251}