Восстание части тибетской элиты против цинского двора послужило причиной решения Дорин-пандиты и Далай-ламы осуществить переустройство высших органов управления страной. Была разработана «Программа для новой администрации Тибета», состоявшая из 13 пунктов. Главным из них стало окончательное упразднение должности депа (деси, диши) и учреждение Кашага, совета, составленного из четырех калонов (или шапэ), министров. Один из калонов должен был быть монахом, три остальных - светскими лицами. Возглавляли Кашаг совместно Далай-лама и амбани, которые считались равными по положению [Сицзан цзяньши, 1993, с. 221]. Кроме Кашага высшим органом власти являлся великий секретариат, Йигцзан (тиб. Yig tsang), состоявший из четырех монахов. Калоны назначались Далай-ламой пожизненно и давали ему клятву верности. Утверждал калонов также лама-оракул. Каждый из калонов имел государственную печать, у них не было конкретной сферы деятельности и обязанности курировать какую-либо сферу управления. По делам, рассматриваемым Кашагом, колоны должны были принять солидарное решение. Кашаг назначал правителей местных областей - цзонов. Все конкретные сферы управления были распределены между чиновниками, ответственными за свою деятельность перед Кашагом. В тех случаях, когда чиновник не мог решить дело, оно поступало для окончательного решения в Кашаг. Это была система, при которой никто не хотел принимать серьезных решений, нести ответственность за дела и судьбы страны. Она просуществовала 200 лет и, по справедливому мнению Шакабпы, «препятствовала прогрессу» Тибета [Shakabра, 1967, р. 150].
Реформа предусматривала создание тибетской армии. При мобилизации каждая тибетская семья, владевшая землей, была обязана выставить одного солдата. В провинции Уй разместили гарнизон из 1000 тибетских солдат, в пров. Цзан - из 2000. Основной воинской единицей стал полк, состоявший из 500 человек. Полком командовал генерал. Цинский гарнизон в Лхасе был увеличен до 1500 человек. Подчинялся он только амбаням. Тибету было категорически запрещено вступать в контакт с Джунгарским ханством, которое доживало свои последние годы. Цинские амбани в Лхасе {149} начали активную подготовку к предстоящей войне Цин с Джунгарским ханством. Панчен-ламу перевезли из Ташилунпо в Лхасу. Предполагалось, что если джунгарские войска двинутся в Тибет, то Далай-ламу и Панчен-ламу следовало увезти в Китай, в г. Тайнин.
Вражда двух джунгарских ханов, Даваци и Амурсаны, позволила пинскому двору начать осуществлять свои планы уничтожения Джунгарского ханства. В период с 1754 по 1757 г. Джунгарское ханство было уничтожено Цин, семь десятых населения ханства было или истреблено, или погибло от эпидемий [Новая история Китая, 1972, с. 38]. В 1755 г. император Цянь-лун специальным письмом уведомил Далай-ламу и Панчен-ламу о разгроме ойратов и близком окончательном уничтожении Джунгарского ханства.
В марте 1757г., когда пинский двор торжествовал свою победу над джунгарами, в возрасте 50 лет скончался Далай-лама VII. С включением Джунгарии в состав пинского Китая Тибет был лишен надежды на получение военной поддержки монголоязычно-го мира. В Лхасе находился цинский гарнизон и сидели амбани, через них Пекин следил за ситуацией в Тибете, в некоторых сферах управления контролировал положение в стране, правящая верхушка Тибета в разной мере зависела от пинского двора. Но следует подчеркнуть, что было бы неверно полагать Тибет провинцией Китая. В Тибете не было провинциальной китайской администрации, на него не распространялась типовая «вертикаль управления» цинским двором территорией Китая. Как и Монголия, эта территория располагалась за пределами собственно Китая. Теоретически, да и практически Далай-лама имел личные отношения с цин-скими императорами. Весь опыт участия Далай-лам - от четвертого до седьмого включительно - в политической жизни показывает, что их положение - не почетно-духовное и безусловно важное, а реальное, как правителей страны, - зависело от покровительства монголов и маньчжуров. Не Далай-ламы влияли на положение дел в Монголии и Джунгарии, а монголы и маньчжуры через Далай-лам, вынужденных оспаривать власть у местных тибетских аристократических семей, устанавливали свой контроль над Тибетом. Признание примата духовной власти над властью светской, над централизованной властью в целом сыграло в судьбах Тибета роковую роль. {150}